Одинокие и без прописки

Пройдя через детдомовское детство, Людмила Бормотина теперь борется за счастье своего маленького сына…

В детский дом Людмила Бормотина попала, когда ей было всего 10 лет. «Я до сих пор не знаю, как мы вместе с младшей сестрой оказались в приюте, — рассказала мне Люда, — нас просто забрали от школы, посадили в машину и привезли в детский дом. Хотя мама была жива. Она навещала нас. На каникулы и праздники даже забирала домой».

Мечта всей жизни

Несмотря на это, долгих четыре года девчушка воспитывалась в детском доме. «Я всегда хотела жить в семье, — призналась Люда, — мечтала, что меня и сестру вернут домой, к маме.

Её мама жила вместе с отчимом в квартире на улице Чкалова, там же были прописаны Люда и младшая сестра. Закончив девять классов, Люда поступила учиться в ПТУ на маляра. После окончания устроилась работать по специальности. Скромную девушку в рабочем коллективе полюбили, старались помочь.

— Мне тогда повезло, — поделилась девушка, — я познакомилась с одной очень хорошей женщиной, тётей Тоней. Она жила недалеко от моей мамы, служила в своё время в Афганистане. Тётя Тоня стала моим ангелом-спасителем. Она помогла мне получить место в общежитии на проспекте Мира.

В феврале 1997 года Люда въехала в общежитие, которое, как она тогда надеялась, станет её надёжным пристанищем. Вместе с Антониной Люда радовалась своему скромному уголку, радовалась, что обрела наконец-то крышу над головой. Как могла, 20-летняя девушка стала обустраивать свой быт, покупать ложки-вилки, коврики и прочую домашнюю утварь. Казалось, всё в жизни теперь будет хорошо.

Несчастная любовь

— Многие дни были похожи один на другой, — признаётся Люда, — работа, общежитие, иногда ходила на дискотеки. И как-то неожиданно в сердце молодой девушки постучалась любовь. Ли и прогулки под луной и долгие прощания, и короткие встречи. Людмила очень хотела, чтобы рядом с ней было надёжное мужское плечо, на которое можно опереться. Ведь именно этой опоры она была лишена с самого детства.

— Когда я поняла, что беременна, — вспоминает Люда, — я сказала об этом отцу своего будущего малыша. Честно, ожидала увидеть радость на его лице. Но…

Несостоявшийся папаша бросил Людмилу. Одну. «Для себя я твёрдо решила – буду рожать, — поделилась девушка, — понимала, что будет тяжело, но и лишить своего ребёнка жизни тоже не могла».

На старый Новый год 2002 года на свет появился Женя. Прижимая к себе тёплый комочек, Люда плакала от счастья: теперь уж точно она не останется одна. Это только её сынок, её кровиночка, её надежда.

— После выписки из роддома с малышом на руках я приехала в общежитие, — рассказала молодая мама, — в комнате со мной жили ещё две девушки, работницы местного завода. Они были не замужем, без детей. По вечерам частенько приводили в комнату мужчин, устраивали гулянки. Я пыталась им объяснить, что у меня совсем ещё крошечный малыш, но это было бесполезно.

Женя часто плакал, соседкам это не нравилось, начались скандалы. Пришлось мне с крохой искать другой угол. Спасибо, тётя Тоня помогла опять. Вначале мы с сынишкой у неё пожили некоторое время, потом она нашла для нас комнатку, куда и переехали. Денег не хватало, еле сводила концы с концами, тётя Тоня постоянно помогала.

Едва малыш подрос, Люда вышла на работу. Антонина и тут не оставила их без своей опеки, устроила Женю в детский садик.

— Тётя Тоня помогла мне найти недорогую квартиру, — призналась Людмила, — возвращаться в общежитие я не могла: сынок часто болел, да и соседки вряд ли обрадовались нам. Хотя из общаги я не выписывалась, и у меня до сих пор в паспорте стоит отметка о регистрации по этому адресу. Каждый месяц я приходила к коменданту общежития – у неё на столе всегда лежали списки, кто сколько должен заплатить за койко-место, отдавала ей деньги. Но мне и в голову не приходило потребовать квитанцию об оплате! Я же в детдоме выросла, кто там про коммунальные услуги думал. У нас всё было казенное.

Беда не приходит одна

— Боль оттого, что некогда любимый человек бросил нас сыном, — призналась молодая женщина, — постепенно улеглась. У меня был Женя, ради него я и жила. Отец мальчика нам ничем не помогал и не помогает, всё в одни руки.

Несмотря на многие бытовые трудности, Людмила по-прежнему не утратила привлекательности, тоненькая, как былиночка, кажется, что она светится изнутри какой-то чистотой. Да и её Женька – пацан хоть куда! Смышлёный, разговорчивый.

— Женька – это моя боль, и моя радость, — делится Людмила, — так он хороший мальчик, правда, иногда может и покапризничать, да вот обувь на нём горит, каждый месяц приходится обновку покупать.

Когда 4-летний малыш заболевает, мама от горя и беспокойства за него не спит ночами, поминутно пробуя горячий лоб. «Даю ему лекарство, — признаётся Люда, — а слёзы так и капают, боюсь, что с ним беда случится. Иногда приходится всю ночь на руках носить, чтобы хоть немножко поспал, успокоился, про себя и не думаю».

Однако, не зря говорят, что беда не приходит одна.

— В начале мая этого года мне пришла повестка из суда, — плача, рассказала Людмила Бормотина, — я была в шоке. В суде я узнала, что администрация города подала иск о признании меня и моего сына прекратившими право пользования жилым помещением – общежитием по проспекту Мира.

И для матери-одиночки начались новые мытарства, теперь уже судебные.

— Как же это так могло получиться, — недоумевает Людмила, — ордер на это койко-место у меня есть, деньги коменданту отдавала, прописка в паспорте имеется. А теперь меня просто выгоняют на улицу вместе с сыном. Куда нам идти? К бомжам?

В ходе судебных разбирательств, представитель администрации предоставила выписку из ЖЭКа, что я проживаю по улице Чкалова вместе с несовершеннолетней дочерью Евгенией, хотя у меня растёт сын. Да я и не отрицаю, что была прописана в этой квартире, у отчима. Но после смерти матери я там ни разу не была. К тому же младшая сестра успела приватизировать квартиру на себя. С ней я общаться не хочу, она сильно пьёт, мой ребёнок не должен видеть такого.

Я пыталась доказать в суде, что была вынуждена временно покинуть общагу по независимым от меня обстоятельствам, но мои доводы не были услышаны. Когда на работе узнали, что меня выгоняют из общежития, то генеральный директор нашего ООО обратился в администрацию с просьбой оставить меня в общежитии, так как у предприятия нет своего временного жилья. Я записывалась на приём к губернатору, да кто меня к нему пустит?

Мой ребёнок не будет бомжом

Людмила не один раз пыталась вернуться в свою комнату в общежитии, но старый комендант умерла, а новый ничего и знать не хочет, отвечая, что мест нет. Хотя одно койко-место в общежитии числится за Людмилой Бормотиной, пока её оттуда никто не выписал. А мест всё равно нет…

— В суде я не смогла доказать, — призналась Люда, — что действительно платила за место, хотя в мою пользу свидетельствовали куча людей. К тому же пришлось от себя и сынишки лишние деньги, — рассказала женщина, — чтобы нанять адвоката. А зарплата моя невелика, да ещё и за съёмную квартиру приходится платить.

23 мая этого года районный суд признал Людмилу Бормотину и её несовершеннолетнего сына Евгения утратившими право пользования жилым помещением, попросту – выставил из общаги.

— Да нас не просто из общаги выкинули, — плачет Люда, — нас из жизни вычеркнули. Если у мальчика и у меня не будет прописки, он не сможет ходить в детский садик, потом – в школу, про больницу я уж и не говорю. Да и я могу лишиться работы.

На следующий день Людмила обратилась за помощью в отдел опеки. Там её выслушали и пожали плечами, мол, нужна справка, что её мать была лишена в своё время родительских прав, тогда помогут. А так – извини! Но маленькая женщина с большими бедами отступать перед чиновниками не намерена. Людмила полна решимости идти до победного конца, вплоть до Европейского суда.

— Я не хочу, чтобы мой ребёнок был бомжем. Не хочу, чтобы его забрали в детдом, я буду бороться за наше с ним счастье, за наше право на будущее, — уверена Мама.

Елена Скреби