Ловелас от профсоюза

Всю жизнь грешил и каялся. И всё ему прощалось… Ему есть что вспомнить. Но эта фраза в память на всю жизнь. То ли это приговор был ему, то ли проклятье…

— Деревенские всегда рано женятся, — бросил тогда ему однокурсник. Ещё бы – Михаил Якушев женился на самой красивой девушке отделения незадолго до выпускных экзаменов. За Светланой ухаживало полкурса, а она вдруг «выскочила» за него.

И сегодня он вспоминает те слова то ли с горечью, то ли с гордостью. Мне трудно в этом разобраться. С одной стороны, всё-таки Михаил, выходит, победитель. С другой, зная последующую историю, — так действительно рано…

Светлана родом из-под Вознесенска. Михаил – из Ольшанского. Встретились вместе в Николаевском педагогическом институте. Она красавица. Он тоже видный парень. Завидный даже, как оказалось.

После свадьбы, уже получив дипломы, остались жить в областном центре. Михаилу предложили работу – он и в педине, как говорится, «нажимал на профсоюзную линию». Светлана готовилась стать матерью…

А Михаила вдруг стали двигать вверх на благодатной профсоюзной почве. Семинары, стажировки, командировки… Нередкие банкеты с «нужными» людьми, походы на концерты, в театр…

В театре его увидела соседская девочка: Михаил сидел в партере с пышной блондинкой.

— Тётя Света! – прибежала она. – А я вашего папу сегодня видела с красивой тётей.

Наивная, спешила поделиться радостью, не задумываясь даже, что она несёт в дом.

— Ты с кем был? – встретила с порога припозднившегося супруга Светлана.

— Где? – вроде не расслышал тот. – Так в театре же, ещё с утра предупреждал…

— Я знаю, где. Я спрашиваю: с кем? – настаивала жена.

Это в фильме «Афоня» главный герой выкручивается, объясняя девушке, что на дискотеку пришла зав отделением и ему теперь весь вечер с ней танцевать. В жизни без хитростей – раз спрашивает, значит, знает…

В ту ночь они просидели на кухне. Михаил рассказывал всё, каялся, божился и даже, признаётся, ползал на коленях. Светлана поняла и простила. Поняла, видно, по-своему. Или сам муж так подал: молодой и красивый с завидной должностью и перспективами, на которого буквально вешаются дамы в возрасте. Из незамужних которые. Отказать так сразу нельзя – все тоже с положением, с влиянием, приходится деликатничать.

— Хотя, не женись я по молодости, может, составил бы себе другую, куда выгодную, партию, — признаётся он сегодня втайне от жены.

Но так и пошло с тех пор. Светлана, ни дня не работавшая по специальности, родив одного ребёнка, забеременела вторым. И осталась, в общем, домохозяйкой. Карьеру же супруг делал буквально по шагам. Получил направление на курсы ВПШ – Высшую партийную школу, один из последних, как стало ясно после, её наборов. Всегда в разъездах. Опять же вечера в кругу «нужных людей». Но всё чаще они оказывались именно женщинами. В возрасте, с положением и влиянием. Не отказать.

И Михаил не отказывал. Даже не стеснялся уже запаха женских духов, которыми благоухал, явившись домой за полночь.

— Всё ж для семьи, всё в дом, — пояснял он жене, рассказывая о том, какая всё-таки дура очередная «Марьванна из управления». Михаил и впрямь зарабатывал немало, хватало не только на семью, но и на то, чтобы жена не работала вовсе…

Но странная у них складывалась семья. Она как была красавицей из-под Вознесенска, так ею и оставалась. На кухне, среди кастрюль и сковородок. Он же всё развивался: налицо был рост не только карьерный, но и общеобразовательный, культурный. И ему уже скучно было с женой, с которой разве что бюджет рассчитать можно и про соседей посудачить… И домой он теперь приходил всё позже. Дела, заседания, встречи – коротко пояснял Михаил. Ну и дамы, как же без них. Тем более что, обжёгшись раз, он уже считал должным предупредить возможные слухи наговоры.

— Ты же понимаешь, что ничего серьёзного, — заговаривал он в очередной раз супругу. Та лишь кивала. То ли привыкла, то ли просто устала. Все, дескать, мужики одинаковы… До сих по не понять, кому были нужны те признания. То ли ему, для оправдания, то ли ей – в утешение. Но так и жили. А летом 90-го Михаилу выдали двухнедельную путёвку в санаторий. На одного. На отдых заработавшегося папу провожали всей семьёй: дочки укладывали в чемодан рубашки, жена жарила курицу в дорогу – мало ли, как там кормят, санаторий – это только название…

Из санатория Михаил вернулся бодрый, подтянутый, помолодевший даже. Весь вечер рассказывал про душ Шарко и преферанс с новыми друзьями.

Потом пошли будни. Как вдруг в один, явно не самый прекрасный день на пороге дома Якушевых появилась молодая женщина в «интересном положении». Спросила Михаила. А у открывшей ей Светланы поинтересовалась:

— Вы его сестра?

— Жена, — говорит.

— Это я вот — жена! – гордо выпятила она живот.

Разговор у женщин вышел короткий. Хорошо, дети в школе были…

Но вот с супругом Светлана уже решила разобраться раз и навсегда.

— Старый кобель! – бросила ему.

Михаил среагировал быстро. Завёл старую песню о главном: «Всё в дом и всё для семьи, да ничего серьёзного». Не учёл действительно одного действительно серьёзного аргумента: ребёнка, который вот-вот появится на свет. Какая женщина простит такое?

— У меня на глазах рушилось всё! – вспоминает он тот разговор. Рушилась семья, годами налаженный быт и даже карьера – такой позор мог не то что бросить тень на его репутацию, а попросту сбросить его с места…

Самоуверенный Михаил не был в прямом смысле карьеристом – он был честолюбивым и даже, чего греха таить, самолюбивым человеком. Эти понятия, наверное, тут нужно развести. Честолюбие он проявлял в работе, самолюбие – дома. И вот дома-то его лишали. Пусть по заслугам, хотя…

Сегодня, когда Михаил и Светлана уже воспитывают внуков, они вспоминают эту историю уже как шутейную.

— Но я тогда, как вспомню, готова была… даже не знаю… Хорошо, он на работе был. Потому кастрюля или нож летели просто в стену, — говорит Светлана Ивановна.

— Я, честно, тогда и домой шёл, как на войну, — рассказывает Михаил Петрович.

«Воевали» они недели две. Постепенно Светлана смирилась:

— Да и куда идти-то? Дети расту, в родном селе уж и родных не осталось. Да и Михаил уже сразу после работы спешил домой. Вроде обошлось…

Но страсти всколыхнулись через два месяца. Пришла короткая телеграмма: «Родился мальчик». Телеграмму принесли домой. Михаил, понятно, прочёл её последним.

— Я думал, она меня убьёт! – теперь смеётся Михаил Петрович. А ведь он всегда мечтал о наследнике. И растил трёх дочерей.

— чтоб ты помер олух окаянный! – бросила ему в сердцах благоверная. В тот же день на работе у Михаила Петровича прихватило сердце. Поверил тогда, говорит, сразу во всё. Выжил ведь – и жена его уже не ревнует.

— Как это говорится – слюбится-стерпится? Вот и у нас так вышло… Посмотреть сейчас – куда мы друг без друга? – подводит итог этой истории Светлана Ивановна.

Именно эта история стала последней в чреде похождений ловеласа от профсоюзов. Но… О судьбе внебрачного сына Михаил до сих пор ничего не знает. Да и не видел его ни разу. По крайней мере, говорит так…

Сергей Лебедев