Замуж за нелюбимого

Несчастливый брак может не только вычеркнуть из прожитого лучшие годы, но и стоить самой жизни …

Когда Мотя решилась выйти замуж за нелюбимого, она даже предположить не могла, чем отплатит за её терпение муж…

Стерпится – слюбится

Мария Николаевна прожила долгую, полную бед и страданий жизнь. Чего было больше – радостей или горестных переживаний, она затрудняется ответить. Раскладывая перед собой старые фотографии, вспоминает минувшие события. Но есть в домашнем архиве Марии Николаевны один секрет: на первый взгляд бесследно исчезли годы, прожитые с нелюбимым мужем. Однако человеческая память не похожа на фотоальбом, уничтожить неудачные фотографии гораздо легче, чем стереть из памяти неугодные воспоминания.

Когда отец Марии Николаевны вернулся в 1945 году с фронта, казалось, жизнь должна была наладиться. После голода, тяжёлого труда, разлуки с отцом, когда он десять лет скитался по лагерям, осужденный как враг народа, после оккупации и войны небольшая семья снова воссоединилась. Марии Николаевне, или, как её называли в те годы, Моте, минуло двадцать лет. Мечтой девушки было получить образование, жить дружной семьёй, помогать матери и конечно же пожить хоть какое-то время, окружая себя подругами и бегая на танцы.

Отец Моти был из знатного купеческого рода Шевченко, знаменитого на весь Балтский район Одесской области. Николай Шевченко, несмотря на то, что всё богатство их рода к тому времени безвозвратно было потеряно, сохранил в себе строгость и патриархальность жизненных взглядов. Нежно любя и оберегая свою супругу, он был очень строг к своим детям. Особенно к младшей дочери Моте. Будучи весьма привлекательной девушкой, Мотя притягивала взгляды молодых парней. Её ценили за острый ум, трудолюбие и веселый нрав.

Володя Колос был немного старше Моти. Видный и напористый парень неизменно появлялся рядом с Мотей на всех вечерах, всегда вызывался проводить её. Но Моте он не пришёлся по сердцу. Живущий по соседству Иван был, напротив, робким и мягким. Моте было с ним спокойно и радостно. Заметив, что Мотя уделяет Ивану особенное внимание, Володя стал часто наведываться к отцу Моти. Отец проникся симпатией и уважением к этому учтивому парню, решив, что именно такой зять ему и нужен.

Когда Мотя рассказала отцу о том, что испытывает теплые чувства к Ивану, который тоже бывал в их доме, отец нахмурился.

— Отцу не понравилось, что Иван, когда первый раз к нам пришёл, сразу же сел за стол. А что, ему нужно было у дверей садиться? – недоумевает Мария Николаевна. – Спорить с отцом я не стала, подумала, что само собой всё решится.

И решилось. Тёплым вечером Мотя отправилась с Иваном в кино. Иван вёл себя странно: грустил, мало разговаривал. Не в характере Моти допытываться, в чём дело, только на обратном пути она спросила парня о причине его грусти.

— Да как же, Мотя! Тебе ли не знать, что засылает этим вечером сватов к тебе Володя? Уже всё село знает об этом!

Эта новость сразила Мотю: стало быть, сговорился с отцом Володя! Иван умолял Мотю не соглашаться:

— Вот в чём ты сейчас есть, заберу тебя. Ничего мне в приданое не нужно. А родители поругаются да и успокоятся.

Мотя зашла в дом, а Иван остался ждать под окнами. Сваты уже сидели рядом с отцом. Володя смотрел на Мотю полными страсти глазами. Девушка в замешательстве остановилась посреди комнаты.

— Вот, Мотя, сваты пришли! — радостно обратился к дочери отец. Увидев на лице девушки сомнение, отец грозно сдвинул брови: – Опозорить тебе наш дом не дам, так и запомни!

До трёх часов ночи продолжались переговоры. Мотя не соглашалась.

— Или с Мотей выйду из дому, или под поезд пойду, – твёрдо заявил Володя Колос.

Сваты шептались между собой, наконец и их сердца дрогнули:

— Пойдём, Володя, в соседних сёлах любая девушка за тебя пойдёт. Сегодня же обернёмся, и никто в селе знать даже не будет, что здесь произошло.

Но Володя не отступился. Наконец измождённая Мотя согласилась.

— Ну, ничего, стерпится – слюбится, – коротко бросил дочери отец.

Новая родня

Мать Володи Колоса — Колосыха, как называли её селяне — была на всю деревню знаменита своим склочным нравом. Володя жил с матерью и засидевшейся в девках сестрой Клавой. Подруги Моти успокаивали девушку:

— Клавка скоро замуж пойдёт, а Колосыха умрёт, вот и будете вдвоём жить!

Мария Николаевна смешала фотографии, лежавшие перед ней на столе:

— Ни одной фотографии мужа я не оставила. Всё разорвала, – на мгновение глаза Марии Николаевны погрустнели, но тут же в них вспыхнул лукавый одесский огонёк: – Да, Колосыха — таки умерла. Только в девяносто один год, когда уже Володи в живых не было, а Клавка так замуж и не вышла.

Замужем за нелюбимым пуще неволи, а тут ещё постоянные каверзы свекрови и золовки. Кроме Володи и Моти, в новой семье никто не работал. Мотя разрывалась между домом и работой. После тяжелого трудового дня — а Мотя к тому времени была звеньевой в колхозе — она приходила домой и готовила на всю семью завтраки и обеды. Первое время женщины присматривались друг к другу, а потом начались продолжительные и шумные конфликты. Часто Моте приходилось заходить в свой дом через окно, так как свекровь не открывала ей дверь, пока Володя был в ночной смене.

Через полтора года на свет появился сын Алёшка. После его рождения Мотя уже навсегда оставила мысли о том, чтобы уйти от нелюбимого мужа.

Заговор

— Чудес не бывает, Мотя, — грустно произнёс одноклассник Моти, приехавший погостить в село.

У Моти опустились руки: уже почти полгода Володя не вставал с кровати после серьёзной травмы позвоночника. Одноклассник Моти, в то время уже известный профессор медицины, предложил ей отвезти мужа в госпиталь в город Балту.

— Хоть немного отдохнёшь. Посмотри, до чего ты себя довела…

Действительно, после случившейся на работе у мужа аварии Володя требовал особенного ухода и внимания, на руках был маленький сын. Работать приходилось за двоих, а помощь от свекрови и золовки была ничтожной. Мотя согласилась. Ездила к мужу каждую неделю, меняла бельё, привозила еду.

В один из выходных дней Мотю, торопливо идущую к палате мужа, остановила молоденькая медицинская сестра.

— Я должна вас предупредить, — взволнованно прошептала девушка, — вам нужно быть осторожнее…

Оказалось, что медсестра стала невольной свидетельницей разговора Колосыхи с сыном.

— Ты почти умираешь, а Мотька, что, — увещевала Колосыха сына, — приведёт в дом мужика. Выгонят они нас с Клавой из дому. Придёт сегодня, ты ей хоть глаз выколи, чтобы никто её в жёны не взял.

Мотя побледнела, но взяла себя в руки и смело направилась в палату. Её уже ждали Колосыха с Клавой. Мотя поприветствовала мужа и собралась было перестелить ему постель. Её остановила Клава, сказав, что они с матерью уже всё сделали. Но Мотя коротко ответила, что перетряхнёт подушку. Володя молчал, когда Мотя приблизилась к изголовью кровати. Мотя подняла подушку и обнаружила под ней вилку, нож и бритву.

— Что же ты, Володя, как ешь и бреешься, так под подушку всё и складываешь? – шутливо произнесла она, глядя мужу прямо в глаза.

Володя не выдержал. Прогнал из палаты мать и сестру и, прижимая усталые Мотины руки к губам, стал просить у неё прощения.

Мотя осталась ночевать в больнице. Пристроившись у ног мужа, она заснула — назавтра нужно было рано вставать, чтобы успеть на утренний автобус.

— Я проснулась от его крика ночью, кинулась за врачом, но уже было поздно, Володя умер.

Ускользающее счастье

Мария Николаевна решительно покачала головой:

— Нет, если не любишь человека, то ни в коем случае не нужно замуж за него выходить! Тяжело построить счастье с нелюбимым.

Не у всех историй счастливый конец. История Марии Николаевны именно такая. Когда сын подрос, Мария Николаевна вышла замуж второй раз. Всей семьёй переехали в Кишинёв. Со вторым мужем, Петром, Мария Николаевна обрела наконец семейное счастье. Но после волнений в Молдавии в девяностых годах Мария Николаевна с мужем и сыном, который к тому времени обзавёлся собственной семьёй, вынуждены были покинуть некогда гостеприимные края. Близкие друзья позвали их в Николаев. Спустя несколько лет после переезда муж Марии Николаевны умер.

Окидывая взглядом уютную белую кухню, Мария Николаевна утирает слёзы:

— Не довелось нам пожить.… Вот, ремонт сделали, а теперь я здесь совершенно одна. Сын тяжело болен, а внучки живут на другом конце города.

Кто знает, как сложилась бы судьба, не будь в жизни Марии Николаевны Володи Колоса? Сейчас она об этом уже не думает. Всё чаще задерживается в гостях у Марии Николаевны печальное одиночество. И снова на столе появляется пасьянс из старых фотографий, который, как ни разложи, ничего уже не изменит.

Александра Валуева